Евгений Черносвитов - Сага о Белом свете. Порнократия. Книга вторая. Часть первая
…Все ее предки, по обеим линиям, были чертовски красивы! Бабушка родилась в день, когда убили прадедушку. Ее муж тоже из семьи аристократов, умер от рака. Маме было 2 года. Мама родила Вику, когда отец Вики начал гулять и пить. Жили они тогда в Зеленограде, в огромной квартире. Отец Вики работал в «ящике». Запил, после того, как «ящик» разобрали по частям. Мама также запила. Пила, закрывшись в квартире, только джин-тоник. Она попала под последнюю электричку, пьяная, рано утром. Часа два лежала, купаясь в собственной крови и без ног. Как потом рассказал судебно-медицинский эксперт. Никого не было, у электричек был перерыв, поезда также не ходили в это время. Отец похоронил маму, поставил ей огромный деревянный крест, который сделал собственными руками, и повесился. Бабушка, приехала из Харькова. Похоронили сначала маму, а, вскоре и папу. Бабушка продала квартиру в Харькове, ибо Украина стала самостоятельным государством. Забрала пятилетнюю Вику и уехала в Абрикосово, где купила квартиру. Цены квартир были почти одинаковыми. Харьковская квартира стоила немного дешевле, ибо русские Харьков толпами покидали. Родных у нее с бабушкой никого нет…
…Бабушка сумела перевести в целости и сохранности всю библиотеку, которой уже скоро сто лет! Вика начала читать рано, лет с четырех. Читала запойно, ночи напролет. Так «Тоннель» и «Город Анатоль», две толстущие книги, прочитала за ночь! Все книги классиков русской, советской и зарубежной литературы она успела прочитать, понять, и много, чего, законспектировать со своими размышлениями. Легко по книгам и словарям выучила английский, итальянский, французский, испанский, японский и португальский языки. Благо, что сейчас, в Университете Дмитрова, много иностранцев из центральной и западной Европы. Она отшлифовывает разговорную речь. Понимает все славянские языки, как на кириллице, так и на латинице. Для себя перевела братьев де Гонкур, Ронсара, новеллы сербских дореволюционных писателей. Изучает по составленному ею самой, плану, медицину, опередила однокурсников, курса на два. Будучи школьницей, ночами подрабатывала в ЦРБ, в отделении невропатологии, ибо хочет быть психиатром, но хорошо знать ЦНС. Ее, как отличницу, допустили к Международному Конкурсу научных работ по медицине. Она сделала настоящее открытие. Ее пригласили в Варшаву, в Институт фармако-эпидемиологии, работать. Предложили должность зав. лабораторией, квартиру, гражданство, не зная, что она студентка первого курса! Работу написала на польском языке.
…Вика выстроила концепцию, логически и математически безупречную, предполагающую существования внутриклеточного медиатора, не гормона, а, сродни эндорфинам. Этот медиатор находится в каждой клетке человеческого организма, каждого органа, в том числе, кожи и костно-мышечной системы. Этот медиатор возникает всегда, когда человек подвергается внушению. Как инородному, так и собственному, то есть, самовнушению. Вывод сделала потрясающий! Все и каждые феномены, так называемой плацебо терапии и ятрогении, имеют под собой хорошее биохимическое обеспечение. От стигматоза, возникающего у сенситивных личностей при виде кровоточащих ран Христа, до «цикуты», от которой умер Сократ, не зная, что в его бокале чистая родниковая вода! Отсюда, если ты веришь, например, шарлатанам, типа Чумака и Кашперовского, или современным «целителям», они тебе действительно помогут, за счет твоей собственной «фабрики лекарств»! Но, и при этом возможна и «передозировка», чреватая совсем неожиданным результатом от такой плацебо-терапии, типа «заряженной воды» и мочи…
…Что же касается Кирилла, то он и Вика первый раз встретились, когда Вике только что исполнилось 16 лет. В каникулы она подрабатывала в поселковой библиотеке, в которую за неделю приходят два-три человека, школьники или пенсионеры. Составляла каталог. Кирилл тогда принес в библиотеку картину, ставшего чрезвычайно популярным на Западе, художника Евгения Базилевича, друга родителей Кирилла. Он спросил у Светланы, молодой библиотекарши, с трагическим и романтическим прошлым, с которой, как поняла Вика, у Кирилла были весьма близкие отношения, есть ли в библиотеки философский словарь, составленный Александром Александровичем Богдановым (Малиновским) в 1925 году. Абрикосовская поселковая библиотека имела и более древние книги. Философского словаря в библиотеке не было, зато он был в библиотеке ее бабушки. Вика об этом сказала Кириллу и предложила ему завтра прийти в библиотеку за книгой. Но он, оторвав глаза от Светланы, взглянув на Вику, словно вошел в ступор! Потом прохрипел, что книга нужна ему сегодня, а не завтра! Сердце у Вики сильно забилось. Она «втюрилась» в Кирилла с первого взгляда, не давая отчет, что в нем, как говорится, нашла! «Вы хотите пойти ко мне домой? Я сейчас одна…», – спросила она, с надеждой! Но, он, засмущался, и, извиняясь, ретировался…
…Только, слушая Вику сейчас, он этот инцидент и первую встречу с ней, вспомнил, очень притом, ясно! Вика сказала сейчас, что, если бы он с ней пошел тогда к ней домой, она бы ему бросилась в своей квартире ему на шею и отдалась, не моргнув!..
…Через год Вика столкнулась с Кириллом на железнодорожной станции. Он встречал, видимо, пациентку-анорексичку, приехавшую к нему не на консультацию! Анорексия, между прочим, как считает Вика, до сих пор не разгаданный психологический и психопатологический феномен, чрезвычайно для нее интересный… Он, заметив Вику, конечно, ее не узнал. Но, «как все мужики» при виде ее, остановился, как вкопанный. И, начал на нее глазеть! Она была под капюшоном. Сбросив капюшон, хотела с Кириллом поздороваться. Но, «пациентка» Кирилла буквально рванула его к себе. Вика успела только кивнуть! Кирилл эту встречу помнит. Он не узнал Вику и не успел заметить, что она пыталась с ним поздороваться. Ну, а третий раз… Третий раз она увидела его, хотела к нему подойти, когда он притормозил у поворота. Была всего два шага от него. Кирилл, повернув голову, смотрел ей в глаза! Она сбросила капюшон и увидела, что он сползает с велосипеда на землю с закрытыми глазами! Ноги ее словно парализовало. Она не успела к нему подбежать. Ее опередили соседи по подъезду, Лера с дочкой…
– …Кирилл! Мне 18 лет. Я тебя люблю. Но, эта любовь не романтическая. Скорее, построенная на прочных логических основаниях. Во-первых, я хочу лишиться девственности, ибо она стала меня тяготить. В наше время 18-ти летние «непорочные» девушки – только извращенки, живущие половой жизнью, меняющие любовников, но, сохраняющие девственную плеву или для мужа, или для продажи. Чаще для второго. Мне не надо ни первого, ни второго! Я прекрасно понимаю, что меня могут просто изнасиловать даже в моей квартире, когда нет бабушки. И, не поможет мне ни мое карате, несмотря на то, что у меня второй дан, ни мое боевое самбо! Резиновая пуля в лоб, или шокер… Возьми мое тело и делай со мной, что захочешь!..
Кирилл от такого неожиданно предложения оторопел. И смог только сказать, что будет, если они полюбят друг друга?
– Обещаю, что сумею «обустроить» нашу любовь так, что ни нам, ни кому-либо еще она не причинит никого вреда! Клянусь тебе в этом памятью своего деда, убитого в первый день войны! Он для меня, как и моя бабушка, Святой!
– Я тебе верю, и я на все согласен…
– Кроме развода с Лерой, не так ли?
– Да! Я Леру люблю!
– Кирилл, я тебя прекрасно понимаю! Я навела справки, с которыми вы с Лерой, почему-то медлите. Она действительно твоя родная дочь!.. Но ты 100% триггер! И, поэтому, ты можешь любить ее и как дочь, и как жену…
– Триггер? Ты и ЭТО понимаешь?
– Да. Потом тебе расскажу про «психологических» и физических триггеров… Я написала на этот счет статью и послала ее в журнал «Psychology» в Варшаву. Вчера пришло уведомление, что моя статья принята к печати, и выйдет в следующем месяце в свет… Подарю с автографом…
– Вика! Скажи честно, что ты еще от меня хочешь, кроме…
– Я хочу с тобой общаться. И, изучать тебя! Ты мне интересен и с физической, и с физиологической и с…
– Психиатрической, точек зрения?
– Нет. Ты вполне нормальный, увы! Это я – извращенка, у меня геронтофилия! Ты же старик! Только на семь лет младше моей бабушки!
– Прочитай «Терезу» Эйроса де Кэйроша, Шопенгауэра, Бердяева… Борхеса…
– Я все знаю! Я готовлюсь стать психиатром, как твой друг, лучший психиатр Москвы и Московской области, Геннадий Иванович, умерший неожиданно и глупо! Давным-давно…
– О Шевелеве я тебе как-нибудь расскажу!.. Но, я понимаю, ты пришла отдать себя с неким предложением…
– Вот, Кирилл, ты уже читаешь мои мысли! Хорошее начало! Сразу хочу сказать, что у меня есть предложение, и я их мотивирую. Но, как ты решишь, так и будет! Я готова тебе отдаться прямо здесь и сейчас, в этом кресле или на полу. Вот только допью шампанское и доем икру. Энергия мне лишняя не повредит! Лера тебя многому научила…
